ух ты, а есть фотографии? Я даже об этом и не слýшал. Есть информация подробная?
Наверное, это был самый необычный вечер в Московском сигарном клубе. Думаю, многим могло показаться, что нам рассказывают сюжет какого-то фильма, в котором есть место любви, семье, но также и - секретной работе, чужим именам, отчасти чужим жизням. Нашими гостями стала пара разведчиков-нелегалов, проработавшая за рубежом более 20 лет, из них 10 лет – в США. Там их звали Дональд Хитфилд и Трейси Ли Эн Фолли. Гости вечера были уже отчасти нам знакомы: по крайней мере, наш гость неоднократно посещал сигарные события МСК, в том числе Центральное сигарное 2015 – но никто бы и не подумал, что он разведчик.
На этой встрече, как написал в анонсовой рассылке президент Российского сигарного союза Андрей Лоскутов, действовало эмбарго на видео и аудиозаписи, поэтому мне пришлось вспомнить технику быстрописи на бумаге (это было разрешено!). Расшифровку этой записи – сокращенной раз в семь-десять, так как мне хотелось не только писать, но и слушать, - я вам предлагаю сегодня.
Путь к созданию «новых» биографий начался на третьем курсе исторического факультета Томского государственного университета в начале 80-х, где они оба учились (она – местная, томичка, он – из г. Канска, Красноярский край). Сначала необычную профессию предложили ему. Потом, изучив его окружение (с его разрешения), сделали предложение и его девушке. Так было положено начало будущей семье разведчиков.
Вопрос: Вы поженились в Томске?
Ответ: Вообще-то, мы женились дважды – сначала в Томске под нашими именами. А потом в другой стране - уже под другими именами.
Вопрос: Вас учили на разведчиков в Томске? Или в Москве – в Ясенево?
Ответ: Во время подготовки мы жили в Москве, куда мы переехали из Томска.
Вопрос: Чему учат разведчиков?
Ответ: Многому. А чему конкретно – не скажу. Но то время, время обучения, было самым сложным в моей жизни. Сложнее и труднее не было никогда и, думаю, никогда не будет. Вечером мы приходили домой и просто падали от усталости.
Вопрос: Так трудно учиться?
Ответ: Кроме занятий иностранными языками и получения специальных навыков была еще и оперативная работа.
Вопрос: Вы должны были следить за кем-то или уходить от слежки?
Ответ: Без комментариев.
Так по истечении нескольких лет у них закончилась привычная жизнь, началась новая – с новыми именами, с новыми датами рождения, с новыми документами, удостоверяющими личность, и далеко от Родины. Там они снова встретились. Им пришлось как бы еще раз познакомиться, как бы еще раз полюбить друг друга и как бы еще раз выйти замуж. В общем, в основных чертах все, как в Томске, только кольцо на левой руке.
Вопрос: Дональд и Трейси они вообще существовали? Это реальные люди?
Ответ: Да, реальные. Но они умерли.
Вопрос: Их не убили?
Ответ: Они умерли во младенчестве. А мы как бы продолжили их биографии.
Вопрос: Насколько это выглядело правдоподобно? – ведь есть школьные альбомы, где должны были бы присутствовать Трейси и Дональд.
Ответ: Вы правы, это проблема. Особенно сейчас, когда появились социальные сети. Мы начинали в конце 80-х. Это было еще не так сложно, как сейчас. Но и у нас возникали проблемы. Однажды в газете появилась публикация, что умер отец Дональда. И в этой публикации перечислялись его дети, в том числе и умерший во младенчестве сын Дональд. Нам пришлось сильно поволноваться.
Язык? Во время работы нелегалам нельзя было использовать родной язык. Нигде – ни дома, ни в машине, нигде.
Вопрос: Языки вы учили в Москве?
Ответ: Да. Но потом язык в самой стране «садится» примерно два года.
Вопрос: А думали вы на каком языке?
Ответ: На том, на котором в данный момент говорили. То есть на английском или французском.
Вопрос: А если бы кто-то подошел к вам на улице и назвал вас вашим настоящим именем, вы бы откликнулись?
Ответ: Нет. Нас учили как вести себя в подобных ситуациях.
Вопрос: Вы по-русски вообще не разговаривали десятки лет?
Ответ: Да, мы полностью погрузились в другую среду. Мы и сейчас дома говорим друг с другом по-английски.
Вопрос: А как вы жену называете? Все мужья как-то ласкательно называют своих жен. Это русское слово или английское?
Ответ: Английское – honey.
В 2000 году он окончил Гарвардский институт государственного управления имени Джона Кеннеди со степенью магистра. К тому времени он уже имел диплом МБА и опыт создания и руководства бизнесом. В Америке он работал специалистом по стратегическому прогнозированию, по формированию будущего. Его научные статьи и патенты относятся в основном к этой области. Работал с ведущими корпорациями и государственными органами ряда стран, в том числе США. Она была бухгалтером, а затем агентом по недвижимости.
Вопрос: Какие были самые сложные годы вашей работы?
Ответ: 90-е годы, когда СССР рухнул и будущее страны было непонятным. Не хватало денег, в том числе и на разведку.
Вопрос: Что же вы сделали?
Ответ: Занялся бизнесом.
Вопрос: Каким?
Ответ: Памперсы...
Бизнес заключался в том, что они закупали памперсы в соседней стране и поставляли их не в магазины, а непосредственно в дома частных клиентов по телефонным заказам. Такой услуги в то время еще было. Зарабатывали хорошие деньги. Настолько хорошие, что потом успешно продали компанию китайцу, который до сих пор продолжает бизнес.
Дети родились в Канаде и, позднее, росли в США как канадцы, не зная ни слова по-русски. Учились во французской школе.
Никто из родных в России не знал, чем на самом деле занималась семья. Настоящие родители считали, что их дети работали переводчиками в Австралии. Сначала это «прокатывало», но потом, когда появилось мобильная связь, скайп – было сложнее объяснить родственникам, почему дети этим не пользуются.
Со всеми трудностями удавалось справиться, так же как и уравновесить жизнь тайную с той видимой жизнью, которую они вели как местные жители.
Но в один момент все резко изменилось. Они были преданы «кротом» - офицером Службы внешней разведки, завербованным ЦРУ.
Все случилось быстро. Арест произошел в Бостоне, в день 20-летия старшего сына. В их дверь постучались. «Тим, это, наверное, твои друзья с каким-то сюрпризом», - сказала мама. «Если это сюрприз, то не очень хороший", - ответил папа, заметив черные тени за окном: за дверью стояли агенты ФБР, а дом был окружен.
Им предъявили обвинение в работе на иностранное государство.
Пока они ехали на первый допрос, еще была надежда – возможно проверка, а не провал. В ФБР их развели по разным кабинетам. Она вспоминает, что, войдя в кабинет, увидела огромную коробку с надписью «улики», тогда и поняла, что это – не проверка. По ее словам, не было ни страха, ни паники, лишь желание бороться за смягчение наказания. Обвинение по двум статьям предполагали 25 лет тюремного заключения.
Вопрос: Когда арестовывали, что было самым сложным?
Ответ: Осознание того, что мы доверяли нашим людям, а они нас не уберегли. В результате американцы узнали многое о том, как поставлена наша работа.
Вопрос: Были огорчения по поводу людей, которые отвернулись от вас в Америке?
Ответ: Нет. Мы же не были с ними в конфликте. Некоторые даже сказали нам – мол, им все равно, они уважают нас как людей.
А дальше были американские тюрьмы: одна для мужчин, другая – для женщин. В холле мужской тюрьмы стоит телевизор. По нему идет сюжет об аресте русских шпионов. С их фотографиями. Фигурант дела сидит здесь же, на вытянутую руку от остальных заключенных. Тут появляются двое крупных парней. Из общего блока нелегала переводят в одиночную камеру. Здесь он провел оставшиеся десять дней. Дверь камеры была с решеткой – то есть можно было слышать и видеть все, что происходит в коридоре. В этот коридор последовательно выпускали на часовую прогулку спец-арестантов. В одну из прогулок арестованного разведчика окликнул через дверь парень: «Ты русский шпион?» - «Нет». «Нет?» - и парень показал газету с фотографией. Он был настроен миролюбиво: «Ты молодец. Я тут старший – меня уважают, знают, что я самый известный в США грабитель банков. Мои предки с Украины». Старший поинтересовался – почему у него, у Дональда, такие дрянные кроссовки и роба с чужого плеча. «Что выдали, то и ношу». На следующей прогулке кто-то из заключенных просунул под дверь кроссовки, кто-то робу. Старший распорядился помочь русскому!
Если бы задержание произошло сегодня, скорее всего наши разведчики мотали бы свой 25-летний срок. Но тогда, в период перезагрузки российско-американских отношений, карты легли по-другому. США и Россия и решились на обмен – 10 наших разведчиков, сданных «кротом», на четырех американцев. Но для этого формально должен был состояться суд и разведчики должны быть формально осуждены, затем помилованы и обменяны. А наша семейная пара продолжала утверждать: мы не русские разведчики. То есть вела себя так, как должна была вести.
И тогда на свидание в тюрьму пришел человек из Москвы, которого они знали в лицо. Знали, как того, кто может давать указания. И он их дал: необходимо признать себя российским гражданином и назвать свое настоящее имя. Об обмене и возвращении на Родину уже договорились главы двух государств.
А дальше все завертелось, как в ускоренном кино. Суд, на котором было 10 российских шпионов, продлился всего 30 (прописью: тридцать) минут. Когда адвокат одного из обвиняемых хотел что-то спросить, он тут же получил укорот. Приговор, решение о том, что срок заключения завершен, подписи, самолет.
И вот они в Вене – на поле два самолета: русский и американский. И два автобуса, в которые пересаживаются пассажиры. Автобусы разъезжаются по дуге, каждый к своему самолету, не пересекая дорогу друг другу. Очень кинематографично. Наши успели заметить, что те, на кого их меняли, были в обычной цивильной одежде, а все русские – в тюремных оранжевых робах. В этих же робах они с самолета отправятся в «лес» - в Ясеневский разведцентр, где встретятся со своим руководством.
Она: «Мы увидели их всех, с кем работали все эти годы. Кроме одного. И у меня сразу возникли подозрения – нет того, кто нас сдал. Так потом и оказалось».
В этот же вечер в той же оранжевой робе – представляете себе эту картину? – они поехал в Мегу (тут же – рядом с Ясенево – Мега Теплый стан). И ходили там из магазина в магазин, примеряя одежды. Так закончилась их долгая эпопея. А после – отпуск, который по приказу руководства пришлось закончить раньше времени – их ждала встреча с Президентом В.В. Путиным в его Валдайской резиденции.
Вопрос: Когда дети прибыли в Россию, что их больше всего удивило?
Ответ: Им не понравился московский климат и поведение водителей на дороге. Однако, они были поражены обилием красивых девушек.
Вопрос: Дети разведчиков становятся разведчиками?
Ответ: Нет. Наши не стали. Младший окончил британскую школу в Москве, сейчас учится в Европе. Старший знает китайский язык и сейчас живет в Китае.
Вопрос: Что было бы, если бы вас не предали?
Ответ: Если бы не случилось всего этого – работали ли бы до старости. Наверное, уже и не вернулись бы в Россию. Переехали бы в какой-то спокойный европейский город и осели бы там. Как показывает практика, совсем от дел никогда не отходишь, продолжаешь работать. И даже если вернуть время назад, все равно бы согласились на эту работу. А то, что произошло предательство, мы к этому относимся, как к профессиональному риску. Например, электрика может ударить током, водитель автобуса может уснуть за рулем. И здесь то же.
Вопрос: Как вы оцениваете пользу стране от вашей работы?
Ответ: Когда произошло наше задержание, а потом обмен, в прессе говорили о том, что это была трата бюджетных денег. Тогда нас обозвали бездельниками. Но на самом деле работать нелегалом в Америке – это острая и опасная работа. Мы искали и изучали полезных людей, наблюдали, передавали информацию, мы были аналитиками и оперативными работниками. Работа наша была полезной.
В этот вечер мы курили именную сигару «Юрий Кобаладзе», под стать теме вечера: Кобаладзе – генерал-майор КГБ. К сигарам нашего героя приобщили его сыновья. Изначально сигарокурение стало серьезным увлечением сыновей – они курили, читали о сигарах литературу, писали свои сигарные блоги.
Вопрос: Как повели себя ваши сыновья, ведь они после вашего ареста остались одни?
Ответ: Как мужчины. Все имущество, все счета были арестованы. Они тем не менее нашли адвоката. Причем, адвоката очень хорошего...
Вопрос: Без денег?
Ответ: Они правильно оценили ситуацию. Адвокат мог заработать на другом – процесс привлек огромное общественное внимание. Сегодня этот адвокат – уже федеральный судья.
Вопрос: Вам предлагали сотрудничество?
Ответ: Нет. Отношение американских контрразведчиков было предельно вежливым. И, я бы сказал, уважительным. Они видели в нас коллег.
Ну, а теперь надо назвать их настоящие имена: Андрей Безруков и Елена Вавилова.
И поклониться им.
Разведчики-нелегалы. 20 лет вне Родины
